Кого-то выводят, кого-то заводят. Зашел парень на Уральск. Иногда вижу Секе, приветствуем друг друга, когда его выводят в туалет, это мимо нас. Конвой не зверствует, это тоже здесь норма. Шымкент - кто-то выходит, заходит, вернее, выводят и заводят. Есть женские купе - такая же «хата». Малолетки пытаются общаться, весь вагон потешается. Мат здесь, как «здрасьте», но не друг на друга, а для связки слов.
Чуть назад - произошел инцидент, когда мы по сортировке заводили в свою «хату». Там в углу сидел парень, а мы заходили по очереди. Когда к нам зашел инвалид на костылях (здесь их несколько), он сразу показал на парня пальцем и сказал: «Он обиженный». Это называется - «курсанул», и это обязательная процедура. Если люди не будут знать, что он «обиженный», и поздороваются с ним за руки, например, потом могут и убить его за это, за то, что смолчал, потому что такое общение с ними недопустимо.
Парень сразу вскочил и начал что-то объяснять казакша. Я понял, он сам идет по изнасилованию, и что его изнасиловали в полиции. Ходоки говорят, что это распространено: потерпевшая сторона платит полиции, чтобы насильника «опустили», тогда его место в «гареме» на зоне обеспечено… Странно, что конвой допустил такое, что обиженный оказался в общей хате, это очень опасно. В нашем случае ему разрешили залезть на самую верхнюю полку и запретили оттуда спускаться вообще, даже в туалет: хорошо он ехал до Шымкента…
Ночевали по двое на полке, валетом, было очень неудобно и еще больше - жарко. Постели, в том числе матрасов, подушек, одеял - нет ничего и даже не предусмотрено. Мои два покрывала выручают в смысле мягкости. Здесь у каждого что-то такое с собой. Под утро чуть посвежело, стало легче, но не надолго, к обеду снова жарко.
В «хате» остались только на Мангистау, Кызылорду, Уральск. Общаемся. С актаускими нашел кучу общих знакомых, хотя я намного старше. Читают газеты (я с собой забрал), обалдевают от подробностей по ЖО. Были разговоры по религии, исламу. Терроризм не в почете, и это радует. Самые «крутые» статьи - разбой, грабеж.
К вечеру доехали до Кызылорды: снова выводят и заводят. Мы конфликтуем с конвоем, и никого к нам не «подселили». Нас осталось 7 человек, а в соседних хат по 10-11. Спали как люди, каждому по полке. Ночью похолодало просто жуть, под одеяла все забились. Анаша не кончается, в отличие всего остального. Пыхают почти все. Видимо, помогает кому-то от чего-то. Сегодня к вечеру должен быть «столыпин» на Актобе.
В Актобе приехали - смеркалось. «Столыпин»-автозак снова битком. Минут 20 - и мы в централе. Всех в «отстойник». Комната 5х3, а нас около 20-30 человек. Лица разные, большинство нормальной жизни не видели и не слышали в традиционном смысле, но «соображайка» в своем направлении работает у всех однозначно.
Идет сверка снова - по пакетам с делами. Потом по одному вытягивают на шмон с вещами. Когда остается человек десять, вдруг вопрос «Кто Козлов?». Уже интересно, потому как до этого всех выводили без упоминания фамилии, просто по одному.
Кабинет, четыре полицейских офицеров. Шмон с повышенным интересом и с вопросами. Вентилятор - немая сцена. А это что за…? Поясняю - турбина в кожухе, лопастей нет, а вот еще и пульт… Уносят на консультацию с начальством. Туда же мои эти записи. Сначала все на «ты», агрессивно. Позже большинство на «вы», и уже нормальное общение: и за «жили-были», и по политике.
Шмон окончен (без присядок голышом не обошлось), вентилятор пока не вернули, остальное все у меня. Все ушли к бастыку. Зашел опер, молодой парень. Общаемся. Объясняю, что «идти против власти» в демократическом государстве еще не состав преступления. Кстати, ни один полицейский не знает, что за статья 164; никого никогда с такой не видели. Приходится объяснять отдельно. Объясняю, вроде понимают.
Для опера Назарбаев - единственный лучший. Он даже восторгается, что тот «говорит не по бумажке». Опер вырос с этим президентом, и для него непостижимо, что может быть кто-то иной на троне. Спрашиваю: «Зарплата устраивает?» - «Нет, мало». - «Почему, как думаешь?» - «Экономика слабая». - «Президент сильный - единственный лучший, а экономика слабая - как думаешь, почему так получается?» Молчит, думает и начинает другую тему.
Очевидно, что меня сопровождают некие «указания», это заметно на всех этапах следования. Через часа полтора (темно уже совсем) меня опер сопровождает в камеру через двор. Пришли: камера 4х5 метров. Кран с раковиной есть, но воды в кране нет. На столе баклажка с водой, две двухъярусные шконки с комплектом «матрас-подушка-одеяло». Включаю радио (свое), выключаю свет (о чудо, в камере есть выключатель), засыпаю.
