Звонил Владимир Козлов. Из разговора:
Как обычно, ходит в наряд в столовую. Наряд с 6 утра и до вечера.
Естественно, к вечеру его спина трещала снова. На следующий день
после наряда были 102 работы. На 102-х работах пришлось возиться с
теми же проклятыми железными сетками-рабицами. И тот же активист,
но теперь он так рядом совсем не держался, а то было бы дежавю
совсем. Этот активист уже оправился от испуга, и теперь его
лексикон также богат и красочен, как и прежде; как собственности
почти у всех вокруг. Получил письма от родителей. Штемпель
Краснодара 01.10.2013 г., Петропавловска - 18.10.2013, в руки
попало - 25.10.2013 г. Долго.
Ходил в спецчасть. Володя подумал, что наконец-то пришел ответ из
КУИС. Но не тут то было. Его ознакомили под роспись с 3 документами
- исковым заявлением по конфискованному имуществу в СКО, и -
уведомление Генеральной прокуратуры, что она отправила его жалобу
на отсутствие ответа КУИС МВД РК «для рассмотрения» в областную
прокуратуру СКО, специализированному прокурору по надзору за
законностью в ИУ. И третья бумага - спецпрокурор отправил жалобу
Володи на КУИС МВД РК в колонию, в учреждение ЕС 164/3!!!!
Получается, что Генеральная прокуратура «включила дурака» на
стороне того самого КУИСа, типа - «моя твоя не понимать»; иначе
оценить факт направления жалобы на вышестоящую структуру «для
рассмотрения» нижестоящей структуре - оценить никак нельзя. Будет
снова писать жалобу в Генеральную прокуратуру. Посмотрим, что из
этого выйдет. Но ведомство Даулбаева снова показало свою тупость -
законом прямо предусмотрен запрет на рассмотрение жалобы
нижестоящих органов на вышестоящих… ни с логикой, ни с законом
Генеральная прокуратура не дружит…
Володя также просит прислать ему документ (закон, приказ), где
подробно регламентировалось бы взаимоотношение осужденного и
администрации. Многое не понятно в этой колонии…
Он ждет меня на свидание 12-го ноября. Заболел, простыл. В СКО уже
пришла зима…
Также получила письмо от него. Из письма: «Вчера видел на плацу
осужденного на инвалидной коляске. Ну вот нафига таких сюда
загоняют!? Здесь же для них вообще ничего не предназначено; и на
свободе-то пандусы, к примеру, пока исключение, а не правило. А уж
здесь… В столовую, на второй этаж по лестнице, его заносят на себе
другие осужденные. А туалет? А умываться? Для него находится в
таких условиях - это куча дополнительных наказаний, кроме того, что
у него в приговоре написано. У нас в отряде парень без ноги, ему
сильно несладно, каждый вечер культю массажирует, растирает, она у
него - синяк сплошной; наверняка ему нужно в течение дня
отстегивать протез, процедуры какие-то делать… А тут еще и на
коляске… Мои наблюдения и ощущения. Заметил, очень многие рады
каждому прожитому, уходящему дню, в то время, как мои ощущения
противоположны - я каждый день провожаю мучительно, как потерю.
Задумался - почему? Понял. В целом, многие здесь сидят за «свое»,
если даже считают, что с ними обошлись несправедливо, то это либо
по величине «назначенного наказания», либо потому что посадили не
за то, что он совершил, а за то, что не совершал. Такое здесь
часто. Если человек был криминален, но ему «везло» постоянно, или
еще что-то, в таких случаях полиция, если сильно раздражена,
попросту «лепит» что-нибудь (иногда, на выбор даже, сам выбирает) и
отправляется с глаз долой.
Сидя за свое, за дело, человек внутри принимает свой срок, так или
иначе, мирится с ним. Получая срок, люди подсознательно фиксируют
себе дату «звонка», и каждый ушедший день эту дату приближает.
Аналогично с датами «колонок» и УДО, если кто-то имеет основания на
это рассчитывать. В моем случае этого не было: я не был в
криминальной среде, мое окружение не было оттуда, а те, кто был -
были невиновны в том, что туда попали. Я не имел оснований ожидать
подобного исхода, потому что не совершал никакого преступления.
Скорее я опасался такого, понимая, в какой стране живу, но всегда
где-то теплилась надежда на разум тех, кто потом наличие этого
разума не продемонстрировал.
Получив срок, будучи невиновным, я не принял ни срока, ни
наказания, как такового, потому как - не за что. Мои социальные
связи с жизнью с каждым днем крепли, а не ослабевали, потому что я
любил, был любим, делал людям добро, помогал им, как мог, получая
от всего этого громадное удовольствие.
Меня вырвали из моей жизни с мясом, с кровью, ломая кости и
разрывая жилы. В месте разрыва - рана, кровоточащая, и даже не
ноющая, а криком кричащая. Каждый день, прожитый здесь, в лагере,
это убитый день моей жизни, это отнятый у меня кем-то мой день,
который я должен был прожить с любовью и радостью, с наслаждением
жизнью и ощущением себя нужным людям, близким и родным. А здесь
этот день - никчемен, бесполезен, унизителен и тягостен. Я не хочу
думать о «звонке», и поэтому мои дни не сокращают «остаток», а
накапливают балласт бесполезного, бездарно прожитого времени, с
точки зрения разницы между тем, что я мог, и тем, что я
делаю…
26.10.2013 г. ЕС 164/3
Алия Турусбекова, 1982 г.р., - гражданская активистка из Казахстана. По образованию юрист.
С 2005 замужем за Владимиром Козловым, казахстанским оппозиционером, лидером партии «Алга!», приговоренного к 7,5 года лишения свободы. Международное сообщество признало дело Козлова политически мотивированным.
Несмотря на угрозы со стороны Комитета Национальной Безопасности, конфискацию имущества, и даже снесение дома, Алия не собирается сдаваться в борьбе за освобождение мужа и восстановление ему дорого имени.
Она встречается с политиками, журналистами и представителями неправительственных организаций из разных стран мира.