Наши газеты пошли по хатам. Оттуда матерные вопли, читают по ЖО из зала суда. Мы с Секе общаемся на разнополитические темы. По делу (мы ведь подельники) говорить не о чем. Каждый на следствии уже сказал правду. Я уже говорил следователю Шайкену, что нам на суде защищаться будет просто - достаточно говорить как есть. Мы не отрицаем событий, мы не согласны, что нашу политическую деятельность следствие пытается назвать преступной. Секе читает те мои газеты, что еще не читал.

Очень жарко, окон в хате нет, глухие стены с трех сторон, серые. А окна в «продоле» открыты на 10-15 см, не протягивается. Кое-кто из конвоя тоже читает газеты, отношение к нам с Секе уважительное. После Кульсаров «столыпина» прицепили сразу за тепловозом, теперь газ и дым - наши. Едем, едем. Пока, всем нашим привет, и всем, кто добром помнит и понимает. Это очень важно тем, кто здесь вдали и без вины. Скоро Актау, родина. Сейчас попробую устроить передачу этого письма тебе, до шмона в актауском централе. Пока, до встречи.